"Я сидела в комнате. За окном шелестели деревья. На улице было солнечно и радостно. И не верилось, что когда-то за этим же окном был голод, холод, артобстрелы, бесконечный вой сирен и смерть. В голове были бабушкины слова: «Я не вспоминаю блокаду как ужасное время. Я была слишком мала, чтобы помнить что-то другое. Это и было моё детство…» И от этого становилось страшно." - Работа Анны Брошник (12 лет), г. Дамрмшатд, на конкурс "Салют, Победа!".
Мы с бабушкой сидели в гостиной, бабушка вязала, а я смотрела в окно. В соседней комнате играло радио. И вдруг до нас донеслись несколько строк песни, передаваемой по радио. «Ведь мы же с тобой ленинградцы, мы знаем, что значит война…» услышали мы.
Бабушка отложила вязание, её руки мелко затряслись и она, заметно погрустнев, задумалась. Я никогда не видела бабулю в таком состоянии, поэтому осторожно спросила:
- Бабушка, что с тобой?
- А я ведь тоже ленинградка… — ответила она. — Я знаю, как там было…
Ещё минуту мы сидели молча, и вдруг бабушка начала рассказывать.
- Мне было пять лет, мы с мамой жили в Ленинграде, я была маленькой девочкой и многого не помню, но... Как-то в самом начале, во время первой бомбёжки, мне было даже весело. Пол качало, и я чувствовала себя как капитан на корабле во время шторма.
Но уже на утро следующего дня, увидев руины, оставшиеся от соседнего дома, я осознала опасность, исходящую от бомб. У соседнего дома не хватало такого большого куска стены, что видно было все квартиры и остатки мебели в них. В одной стояла такая же лошадка-качалка, какую мне подарил папа. Но все эти квартиры были пусты, людей в них не было…
Потом все время нестерпимо, ужасно хотелось есть. От голода у меня кружилась голова, и я с тоской вспоминала довоенную кашу с сухофруктами. А я ведь не хотела тогда ее есть!
Уже совсем скоро наступила зима, даже в помещении становилось нестерпимо холодно, и я всё чаще сидела на кухне у буржуйки. Дрова быстро закончились, и мы начали топить всем, что горело.
